Когда возникает полемика на тему «братья мы или не братья», я всегда вспоминаю замечательный период жизни с 2001 по 2002 год. Будучи педагогом досугового клуба «Диапазон» МООИ «Пилигрим», каждое лето мы возили на отдых детей. Это было море, жара под +50, лагерь «Лазурный», который находится в городе Ильичевске в нескольких километрах от удивительной Одессы.
Собственно и сам Ильичевск уникален не меньше, чем Одесса-мама. Для людей из центральной России дико выметать метлой абрикосы, которые гниют под ногами рядом с местом, где ты проживаешь. Тем не менее, это факт.
Но никакие фрукты не заменят элементарного. Человеческого общения и людей, которыми реально славится это место. Людей, которых вопреки чьей-то воле, столкнули лбами во имя непонятных целей с нами – такими, казалось родными и близкими. Мы и они… Даже не зная языка, все время его находили. И вдруг этот язык заменило оружие…
Украинец Ваня – вожатый, который ни слова не знал по-русски… Но я никогда не забуду ни интервью, которое он давал со слезами на глазах, когда закончился сезон, ни его кульбиты цирковые, которыми он поражал детей, ни его преданность, когда он защищал наших ребятишек от вылазок «местных». Представить Ваню с автоматом я не могу также как тенора, участника проекта «Главная сцена» канала «Россия1» Женю Южина в окопе.
Мы познакомились именно там, в Ильичевске. Евгений выступал перед детьми. Теперь он успешный эстрадный исполнитель из Питера.
-Жень, в 2002 году, кажется, мы с тобой познакомились…
– Нет, это было раньше.
– Хорошо, пусть будет 2001 (общий смех). Ты помнишь, при каких обстоятельствах ты попал в пионерлагерь «Лазурный» в своем родном Ильичевске?
– Ой, какие-то москвичи приехали – пошли познакомиться (смеется). Мы тогда на москвичей смотрели как на что-то нереальное, а особенно ваш этот говор. Мы это тогда называли «московский говор» – это было дико прикольно. Приехали люди с другой планеты.
– Слушай, ну ты тогда активно по лагерям выступал или это была одиночная вылазка?
– Абсолютно… Это было совершенно спонтанно…
– При этом… Уже тогда тебя представляли, как лауреата международных конкурсов…
– Да, я уже активно занимался творческой деятельностью. Все это было. Но в лагерях я не выступал.
– То есть, ты не помнишь историю с «попаданием» в наш пионерлагерь….
– Почти ничего не помню… Помню нашу встречу. Глаза такие: «А-а-а!» (смеется). Потом мы продолжили общаться. Изредка, но продолжили. Я почему-то всегда был уверен, что ты коренной москвич (смеется), а ты сибиряком оказался. (смеется)
– Ладно, мы.. А дети, которые тебя тогда видели… Представляешь, какие они стали? У некоторых семьи уже вполне себе состоявшиеся… Мы дружим на том же Фейсбуке с бывшими детьми. Вот эта атмосфера «Лазурного», Одессы и тех лет, она никуда не делась… И песня «Лазурный берег под Одессой есть», которую я написал, ее помнят и дети, и те, кто жил с нами по соседству в твоем Ильичевске.
– (смеется) А я не знал ее. Я ходил тогда со своей «бандой» – «Молодые голоса» называлась. Но у нас исключительно русскоязычное все было в репертуаре.
– Вот мы подошли к главному. Что произошло?
– (вздыхает) Нет, я имею вполне понятную картину мира. Я из обычной русскоязычной школы. Я там был отличником и потом перешел в украинскую гимназию. Это была единственная на весь город украинская гимназия, представляешь? Я – мальчик из русскоязычной семьи, который знает украинский язык на уровне предмета «Украинский язык» – и все! И вот тогда началось безумное внедрение в обучение часов украинского языка, литературы и тому подобного. Хотя не скрою, что побеждая на Олимпиадах по русскому языку, я побеждал и на аналогичных по украинскому.
– То есть, ты владеешь украинским…
– Абсолютно… У нас потрясающая учительница была. Ей низкий поклон – она ушла рано, будучи молодой… Не дожила до 50 лет. Сама откуда-то с Западной Украины. Не хочу ее осуждать, но она творила иногда какие-то невероятные вещи: ловила на переменах и говорила, что если мы не будем в быту говорить на украинском, поставит двойку за весь курс украинского языка. Такое было. Но мы – дети все равно бегали на переменах и говорили на русском. Более того, директор нашей гимназии, до сих пор, кстати, – она была асом русской филологии. Она и линейки вела на русском – сейчас, наверное, переучилась.
– Подожди… То есть, получается, что украинская культура вам насаждалась…
– Ну я не то чтобы на этом настаиваю, но могу сказать, что учебники у нас менялись каждый год… И эта бесконечная позиция, что Украина вечно стояла на коленях, а тут вдруг обретя независимость, встала с колен… Знаешь как: «встала с колин». Я помню эти пафосные сочинения по украинскому языку. О том, что «сколько в этом слове – Украина» и т.д. Это действительно моя Родина, но вот ты знаешь, я вчера пел концерт Евгения Мартынова и пел песню Андрея Дементьева «Отчий дом» – великая песня. Потрясающая. Ее может петь любой человек вне зависимости о национальности, который понимает русский язык и слышит его. Вот текст «Здравствуй милый, отчий дом, будь всегда спокоен. Где б я ни был ты всегда со мною. Я согрет твоим теплом». И понимаешь, вот передо мной всегда эти картины: эти степи, я вырос на морском берегу – это море, киевские склоны потрясающие, этот город. Я всегда Киев называл белым городом. Он почему-то всегда с белым ассоциировался. Я очень любил приезжать в Киев. И никакой украинизации там никогда не было. До определенного времени. (вздыхает)
– Когда ты ощутил на себе этот перелом?
– Так я тебе и говорю… Вот я писал сочинение, что «наконец-то, Родина встала с колен». Я не имел другого представления. Я не мог смотреть на это со стороны. Очень тяжело какое-то отвлеченное мнение заиметь. Этот учебник истории каждый год переписывался. Перелом был, знаешь когда? Меня возмутило когда… Я был маленький еще – 9-10 класс, меня возмутило в украинской гимназии отсутствие в русскоязычной Одессе русского языка. После 9 класса.
– Это какой год?
– Я закончил гимназию в 2002-м. Вот как раз тогда я победил в конкурсе по русскому языку в Ереване, что и дало мне возможность оказаться в России. Так сложилась судьба, понимаешь? Такое провидение, господь Бог – все сложилось. Как угодно можешь интерпретировать, но все это, в конечном счете, привело меня в Россию.
– Так… То есть про Россию ты не думал, и это произошло спонтанно…
– Совершенно спонтанно. Я поехал на Олимпиаду по русскому языку, я его очень люблю. Не могу анализировать, где вот конкретно для меня перелом был… Мы учили 4 языка: русский, украинский, немецкий, английский… Еще латынь была. Так вот русский язык и привел к тому, что я живу в России, а не в Англии и не на Украине.
– Как ты принял решение о переезде в Россию?
– Когда получил грант. А ведь до этого несколько лет подряд побеждал на областных Олимпиадах и мне рассказывали, что мои сочинения зачитывали перед учителями Одесской области. И мне говорили, что ты едешь от Украины на международную Олимпиаду по русскому языку. Я думал это первоапрельская шутка – оказалось нет. Ереван! Потрясающий город и потрясающие люди! Невероятный прием. Целая неделя! Там я познакомился с женами президентов России и Армении… Все на высочайшем уровне было.
Тогда я получил грант на обучение в любом ВУЗе Российской Федерации. И так сложилась судьба, что я оказался в Санкт-Петербурге, но ты знаешь, даже когда я получил этот грант – я все равно думал, что не смогу оторваться от родного гнезда. Такой был домашний, маменькин сыночек, в хорошем смысле. Мама меня одна воспитывала. И вот директор гимназии (она была еще и секретарем нашего ильичевского горсовета), когда я к ней пришел, сказала: «Ты чего, с ума сошел отказываться? Здесь делать тебе нечего. Ты должен ехать в Россию. У тебя такой дикий шанс».
Кроме всего прочего, понимаешь – это было время Кучмы. Тогда взаимоотношения с Россией были на таком уровне, когда часть студентов с Украины отправлялась в Россию, а часть россиян в Киев. Это, действительно, было. И российские студенты хотели учиться в Киеве. Там было большое количество адекватных европейского уровня ВУЗов: Киево-Могилянская академия, университет им. Шевченко, Киевский экономический госуниверситет, Харьковский авиационный, Одесский национальный – люди из России ехали. ВУЗы были приличные. Правда, сейчас я не знаю какой у них рейтинг.
В общем, мне дали пинок, за который я очень благодарен. Всю жизнь. Я уехал в Санкт-Петербург, где закончил свой первый немузыкальный ВУЗ. Меня спрашивают: почему не музыкальный? Я говорю: ну так случилось.
– Твои ожидания оправдались?
– Мне рассказывали, что Питер безумно влажный, темный, мрачный город. Все покрыто плесенью (смеется) В общем, сдохнешь. А оказалось, что это музей под открытым небом, где история в каждом камне… Это просто потрясающе….
– То есть Питер твой город теперь?
– Да, да… Я так говорю: это расстояние от Одессы до Петербурга. Вот это мой город.
– Вот теперь стоп. А Одесса для тебя что теперь?
– Учитывая, что я сам из Ильичевска – глубокий провинциал (смеется)… (через паузу с грустью)… Одесса для меня центр! Мы всегда с мамой туда выезжали в цирк, когда я был маленьким. В театр, на какую-нибудь выставку, в музей, в красивый порт. Повзрослев, я уже стал ездить в одесскую консерваторию, брать там уроки. Я стал грезить музыкой, стал смотреть спектакли в оперном театре. То есть, Одесса для меня особенный город. Я отчасти вырос в Одессе. Мое самое ранее детство там прошло. Тетя моя и дядя были чистокровные одесситы с Молдаванки. (смеется)
– А ты считаешь себя одесситом?
– Конечно… Хотя это не совсем корректно по отношению к малой Родине – Ильичевску, но я считаю, что Ильичевск – это тоже Одесса. И я говорю, что расстояние от Ильичевска до Санкт-Петербурга – это мой город, это моя Родина. (смеется) А как ты думаешь? Молдаванка, все эти винтовые лестницы, где постоянно нет лампочек (смеется), эти дворы с внутренними колодцами – это потрясающе. Это все мое любимое и навечно.
– А вот теперь о действительности. Есть такой товарищ по фамилии Саакашвили. Вот давай без смеха. Бывший президент Грузии и фактически мэр сегодняшней Одессы. Какова была твоя первая реакция на то, что Михаил Саакашвили стал сперва мэром Одессы, а потом и губернатором Одесской области?
– (серьезно) Я был просто в жутком шоке. Это первое. Второе – у меня возник вопрос. Как мэром Одессы может быть человек, которого разыскивает Интерпол? Более того, может занимать какую-то государственную должность и быть не просто каким-то там правительственным клерком, а губернатором области. Я тебе сейчас такого наговорю, что меня потом не пустят в Одессу. (смеется)
– Да, ладно… Ты же Южин (смеемся)
– Вот я тебе скажу так… Совершенно искренне. Если это к чему-то хорошему приведет, и моей маме, которая осталась и живет там потому, что ей нужен морской климат по состоянию здоровья – для нее это спасение, так вот если Саакашвили каким-то образом поможет старикам, учителям – мама у меня тоже учитель, ей далеко за 60 – она вынуждена так «вламывать», чтобы выживать . Если Саакашвили сделает ее жизнь менее тяжелой, я буду только рад.
– А каким образом Саакашвили может помочь?
– До прихода этой новой власти все было более-менее. У меня есть друзья-бизнесмены – они не жаловались. Вернее было плохо, но терпели. А сейчас стало еще хуже. Это бизнесмены. А если мы говорим о бюджетниках, пенсионерах, так вот при Кучме пенсия была 150 долларов, а сейчас стала 30. Понимаешь разницу? А цены в магазинах?
– Я тебя разочарую. Цены в магазинах и социалка не входят в планы Саакашвили, также как и господина Порошенко…
– Я этого не понимаю… Почему, например, в Москве есть местная доплата к пенсии? В Петербурге тоже самое.
– Потому, что это центры влияния…
– Ну, в Украине тоже есть такие крупные образования. Та же Одесская область. Однако ничего подобного нет.
– То есть, ты хочешь сказать, что Одесса, будучи крупным портовым городом, вполне могла бы позволить себе дотационные отчисления пенсионерам?
– Конечно. Это самый важный вопрос. И мой Ильичевск, кстати, где базируется самый большой порт Украины. Его сейчас «распиливают», насколько я знаю. Украина так стремится в Европу, что чем быстрее этот распил произойдет, тем лучше. Шучу… На самом деле ничего смешного тут нет. Если уж Украина стремится к Европе, то важно понимать, что там в первую очередь думают о социалке… Но Финляндия, Швеция, Норвегия – это, по сути, социалистические страны. Они из налогов отдают на социалку большое количество средств.
– У тебя сейчас какое гражданство?
– Российское…
– То есть под украинскую мобилизацию ты никак не попадаешь?
– Никак, но… У меня есть родственник, который просто сбежал от туда. И я не считаю его каким-то этим… Боже упаси. Он правильно сделал. Убивать собственных же братьев там и при этом не иметь никакого оружия, обмундирования – быть простым пушечным мясом – это за гранью…
– И во имя чего…
– Вот уже совсем другой вопрос. Мне кажется, что Донбасс и новые образования ДНР И ЛНР – никогда не примирятся с мыслью, что они часть Украины. Федеративная какая-то часть и так далее.
– А что тебя удивляет? Донбасс всегда был настроен против Западной Украины… На Донбассе Янукович, на Западе Тимошенко и так далее. Все более чем конкретно. Но появилась черта, за которой нет выхода – это убийства стариков и детей…
– Согласен. Это ужасно и это не прощается. Я очень переживаю по этому поводу. В юности я был в Донецке на международном конкурсе – единственном на территории Восточной Европы детском конкурсе академического вокала. На этом конкурсе председателем жюри был Анатолий Соловьяненко – сын украинской земли, которого признали в Ла Скала. Он там 10 лет работал. А когда он вернулся на Украину, об него стали ноги вытирать. Отдельная история. Он признанный гений оперного искусства. А на Украине ему ничего не дали.
Поэтому, видя все эти территории, пострадавших людей – которых, если представить, в каком они кошмаре жили… Проезжаешь там Енакиево, Горловку. Из одной трубы валит зеленый дым, из другой желтый. И спрашиваешь у водителя, который тебя везет: как это возможно? Он усмехается и говорит: ничего странного. У нас двуглавые козлятки рождаются. И ржет. Потому, что по-другому он не может на это реагировать. Это в порядке вещей. И сейчас я понимаю, что люди жертвовали своим здоровьем, жизнью… шахтеры спускались в очень глубокие шахты за классным углем, он, действительно, классный… Но его добыча низкорентабельна. И вот Киев сделал все для того, чтобы оскорбить этих людей, выдавить их, уничтожить, убрать, понимаешь? О чем говорить?
– О выборе… Вот если бы перед тобой встал выбор дать концерт в Донецке или в Одессе? На каком городе ты остановишься?
– Сейчас нигде. Совершенно откровенно говорю.
– А вот если бы ты оказался на месте своего питерского земляка Бориса Гребенщикова, который сфотографировался с Саакашвили, новым губернатором твоей исторической Родины, ты бы тоже зафиксировал факт знакомства?
– (смеется) Нет… Не захотелось бы… А вот, возвращаясь к твоему вопросу предыдущему, скажу… Я бы с удовольствием дал концерт в своем родном Ильичевске и это никак бы не повлияло на мою политическую позицию. Музыка не должна окрашиваться в политические тона. На то она и музыка.
– Жень, время такое. Приходится выбирать…
– Я тебе так отвечу. В день независимости Украины мне позвонила мама и сказала, что по ильичевскому телевидению крутили мой концерт русского романса. Почему? – Люди просят. 24 августа. В день независимости Украины. У тебя есть еще вопросы?
По некоторым данным территория бывшего лагеря «Лазурный» выкуплена и на его месте построен большой дом. Правда, произошел обвал почвы, из-за которого здание частично обрушено. Сейчас место огорожено, как аварийное. Раньше это был сад, где цвели все экзотические для наших мест культуры.